3.04.1895 р. До В. М. Крохмаля

Желание Н[иколая] В[асильевича] я, конечно, исполню со всей готовностью, да мне и раньше было известно об его желании.

Так как дядя едва ли скоро соберется написать о своем здоровье при его теперешнем состоянии, то я беру на себя ответить за него. Здоровье его довольно плохо, особенно в последнее время: опухоль на груди сильно увеличилась, давит, мешает есть (в последнее время он ест только жидкую пищу), вследствие этой опухоли, по мнению доктора, происходит и кашель, который с Нового года не прекращается и который, в свою очередь, раздражает аорту. Разными паллиативами удается по временам уменшить кашель, но не прекратить. Упадок сил большой, работать почти нет возможности, чтение лекций приостановлено, м[ожет] б[ыть], впрочем, возможно будет возобновить их с наступлением более постоянной погоды. По ночам боль в груди и бессонное или полусонное состояние. Днем немного лучше, но от слабости почти не может сидеть. Из комнаты почти не выходит. Состояние духа угнетенное.

Есть надежда, что к лету будет лучше, т[ак] к[ак] летом всегда бывало улучшение; тогда он, как и в прошлом году, поедет в Париж полечиться. Дальнейших планов никаких, да и какие там планы?.. Материальные средства не велики (профессорское жалованье и никакого постороннего заработка), сами по себе они были бы достаточны, но при больших расходах на леченье и воспитание детей их хватает в обрез. Обеспеченности никакой, как и всегда бывало.

Обо всем этом я, хотя и обещала, но написать Н[иколаю] Васильевичу] не могла, т[ак] к[ак] письма могли быть адресованы только к родственникам, а им я не могла сообщать таких печальных известий. Разумеется, я надеюсь, что о настоящем сообщении им не будет известно.

Угнетенное состояние духа немало увеличивается от сознания печального положения дел на Украине. Пассивность укр[аинцев], отсутствие энергичных заявлений и активной работы со стороны укр[аинцев] (по крайней мере ничего другого не видно из укр[аинской] печати в Галиции) способно действительно приводить в отчаяние и не только больных людей. Professions de foi в виде адресов юбилейных произвели, конечно, отрадное впечатление, но вслед за тем настало еще более напряженное ожидание подтверждения выраженных там обещаний или намерений.

Впрочем, об этом Вы можете узнать от Павлика, т[ак] к[ак] у него есть письма на эту тему наверное.

Искренние приветствия Н[иколаю] Васильевичу] и всем известным и неизвестным друзьям.

Л. К.

Примітки

Подається за виданням: Леся Українка. Зібрання творів у 12 тт. – К.: Наукова думка, 1978 р., т. 10, с. 294 – 295.

Вперше надруковано в скороченому вигляді у вид.: Переписка Михайла Драгоманова з Михайлом Павликом. Т. 8. Чернівці, 1911, с. 228 – 229.

Датуючи лист 22 лютого 1895 p., M. І. Павлик подає примітку: «Так виразно в моїй копії з 1895 р.; не находячи оригіналу, не знаю, чи й там так, але повинно бути «III» (марта)». Павлик, очевидно, мав на увазі перебування адресата у Львові, але й інші дані (загострення хвороби М. П. Драгоманова наприкінці березня за ст. ст.) стверджують, що в копії 1896 р. місяць було зазначено неправильно.

Подається повністю (вперше) за автографом (ф. 2, № 1544).

Адресата встановлено за власноручним написом М. Павлика на конверті: «Лист до Крохмаля для Ковалевського».

Крохмаль Віктор Миколайович (1873 – 1933) – соціал-демократ, меншовик. В середині 1890-х років входив до київських соціал-демократичних гуртків.

Так как дядя едва ли скоро соберется написать о своем здоровье – Майже одночасно в Лесею Українкою M. П. Драгоманов послав лист до В. М. Крохмаля (М. I. Павлик датує його: «Коло 4 апр. н. ст. 1895»), в якому, ніж іншим, писав і про свое здоров’я: «О моем здоровье гнусно писать, так оно скверно…»

Як видно з відповіді M. I. Павлика від 11 квітня 1895 року, листи Лесі Українки і М. П. Драгоманова не застали В. М. Крохмаля у Львові: «Відповідь Вашу і Лесину A. G. переказав одним добрим знакомим, бо той христянин, що був, як істинний росіянин, не хотів задержатися лишній день і здав справу на мене» (див.: Переписка Михайла Драгоманова з Михайлом Павликом. T. 8. Чернівці, 1911, с. 227, 233). Отже, дата 3 квітня (22 березня за ст. ст.) 1895 р. не викликає сумнівів.